Председатель Фонда содействия укреплению дружбы народов прикаспийских государств “НАСЛЕДИЕ КАСПИЯ” (Республика Калмыкия), доктор философских наук, Камилжан Каландаров: «Особенность нового «евразийского проекта» – усиление синергии и связи между его экономическим и культурным аспектами».

Камилжан Хамутович сейчас вновь в международной повестке дня России тотальная, возникшая, правда, не по нашей вине конфронтация с «коллективным Западом», пресловутый «разворот на восток» в сторону более тесного сотрудничества с ведущими странами Азии и других регионов мира, отличных от Западной Европы и США. В этой связи в фокусе внимания вновь оказались идеи так называемого «евразийства». Означает ли это, что на «евразийство» может быть сделана, или уже делается фундаментальная ставка, как на принцип идеологической и политической стратегии на ближайшее будущее?

Да, это так. Только речь не пойдет о всем знакомом и привычном нам евразийстве.

Поясните, пожалуйста, свою мысль

Течение мысли, известное ныне как евразийство возникло во втором десятилетии минувшего века в русско-интеллигентской и преимущественно эмигрантской среде. Его главной причиной было осмысление тектонических изменений, вызванных октябрьской революцией и их отношение к исторической и культурной традиции населяющих Северную Евразию (читай – границы тогдашней Российской империи) стран и народов. Изучался в основном историко-культурный аспект данной проблемы, без экономического и политического фактора. Предлагались различные концепции – Евразия, как симбиоз тюркской, угро-финской и восточно-славянских культур, при том, что тюрки и угрофинны обозначаются более близкими и родственными русским и другим восточнославянским народам, чем западные и восточные славяне. Неспроста, русский историк Л.Н. Гумилев, исследуя взаимоотношения народов в евразийском регионе отмечал: «Евразийский тезис: надо искать не только врагов – их и так много, а надо искать друзей, это самая главная ценность в жизни. И союзников нам надо искать искренних. Так вот, тюрки и монголы могут быть искренними друзьями».
В 80-х годах вновь возрождается интерес к «евразийским» концепциям. Это и идеи Льва Гумилева об особой историко-географической роли тюркского супер этноса, и геополитические экзерсисы Александра Дугина, изрядно приправленные рассуждениями, восходящими к некоторым течениям европейской философии ХХ века и парарелигиозной мистикой, наконец «скифское евразийство», которое при всем многообразии и стилистической красоте их теоретических выкладок, можно свести к нескольким строчкам из стихотворения «Скифы»:
«Для вас века, для нас – единый час,
Мы сотни лет, как верные холопы,
Держали щит, меж двух враждебных рас,
Монголов и Европы».
Все эти «евразийские» разработки прошлого и, в какой-то мере настоящего, имеют одно общее «узкое место». Это теоретические, академические идеи, не имеющие ничего общего с практикой нашего времени и часто «разбивающиеся» вдребезги об эту самую практику. При этом нельзя отрицать вклада «евразийцев» в научную, философскую и историческую мысль. Однако ныне существует огромная потребность в практически применимых идейных и политических теориях. И одной из таких может стать предлагаемое нами «практическое» или «прагматическое» евразийство».

В чем его особенности?

Прежде всего, в отказе от фетишизации, или даже своеобразной мистификации «евразийства». Оно должно пониматься как своеобразная геополитическая и геоэкономическая данность. Заключающаяся в совместном проживании на обширной, но географически связанной территории Европы и Азии различных народов, принадлежащих к различным цивилизациям и культурам, причем Евразия – это регион их традиционного проживания. И задача « нового евразийства» – не допустить антагонизма во всем комплексе отношений между странами и народами региона. Добиться этого можно на основе, прежде всего взаимовыгодного экономического и политического сотрудничества, при уважении, самостоятельности, своеобразия и свободы выбора пути развития каждым народом. Их разнообразие и самобытность во всех сферах бытия и является уникальной особенностью политической и экономической культуры Евразии.
Понятно, почему мы выбираем «евразийскую идею». Первым ее реальным и одновременно инновационным практическим воплощением cтал СССР. Нет, НЕ Российская империя, классическое колониальное образование, во многом действительно «тюрьма народов», а именно СССР. В ходе воплощения невиданного доселе плана строительства совершенно нового общества был достигнут качественно новый экономический и технологический уровень развития бывшей империи, ее народы сохранили свою историческую, языковую и культурную самобытность, более того, многие из них впервые в своей истории обрели полноценную суверенную государственность.

Но ведь СССР в результате распался. Значит и эта модель не выдержала испытания практикой?

Я должен заметить, что серьезных объективных причин для распада СССР тогда, тридцать лет назад не было. Кроме, может быть одной – в основу единства СССР последней Конституцией 1977 г был положен идеологический принцип. КПСС объявлялась ядром его политической системы. Это, во-первых создавало противоречие между формальной конфедерацией суверенных государств, которой по конституции и был СССР с его реально унитарным характером, который придавало Союзу положение о КПСС как основе политической системы. А любая, даже самая вроде совершенная доктрина, нуждается в определенных изменениях с течением времени. К сожалению, в тогдашней КПСС были слишком сильны консервативные силы и настроения, что и привело к крушению партии, а это, в конечном итоге, повлекло за собой крушение СССР, партия считалась фундаментом его единства. Все другие обстоятельства – необходимость политических и экономических реформ на фоне полного отсутствия стратегии на будущее у руководства страны, подъем националистических настроений, в том числе и среди политической элиты многих союзных республик. Нельзя сбрасывать со счетов совершенно реальные и целенаправленные происки западных стран и их спецслужб. Именно поэтому фактическая многосторонняя интеграция стран и народов никуда не исчезла. Она трансформировалась в более аморфное, чем СССР содружество независимых государств, позднее возникли такие структуры как ШОС, ОДКБ, ЕАЭС.

Но, в контексте нынешней ситуации, не выглядит ли нынешняя ставка на «евразийство» как во многом вынужденная и вызванная тотальной конфронтацией с Западом?

Отнюдь, нет. Мы уже отмечали, что высокий уровень интеграции сохранялся все постсоветские десятилетия. Да и нынешний курс был намечен задолго до 2014 г. когда начались трудности вокруг Украины, ставшие позднее одной из предпосылок нынешней конфронтации с Западом. Еще 3 октября 2011 г. Владимир Путин, тогда премьер-министр и лидер партии «Единая Россия» опубликовал в газете «Известия» концептуальную статью «евразийский союз – путь к успеху процветанию». Статья была посвящена «запуску» с первого января 2012 г. единого экономического пространства России, Белоруссии и Казахстана. Российский лидер писал об этом проекте как «..являющимся без преувеличения исторической вехой не только для наших трех стран, но и для всех государств на постсоветском пространстве. Путь к этому рубежу был непростым и порой извилистым. Он начался двадцать лет назад, когда после Советского Союза было создано Содружество Независимых Государств. По большому счету была найдена та модель, которая помогла сберечь мириады цивилизационных, духовных нитей объединяющих наши народы. Сберечь производственные экономические и другие связи, – без которых невозможно представить себе нашу жизнь». Владимир Путин при этом подчеркивает, что создание общеэкономического, реально единого пространства -не просто декларация. Под эту задачу созданы и успешно действуют такие структуры, как ОДКБ, Таможенный союз, ЕвраАзЭС.
Особенностью же текущего момента в евразийском проекте, с учетом неоднозначной международной обстановки, является придание ему новой динамики и усиление взаимосвязи между культурным и экономическим аспектами нового «евразийства».
Как мы отмечали выше, эти два аспекта развивались как бы в разных пространствах. Но необходимо четко уяснить себе, что экономика – это по своему тоже часть культуры, хозяйственная деятельность в любой сфере имеет свою культурную составляющую и ее надо развивать и актуализировать. Также и культуру можно считать частью экономики, например в таком смысле, что культурный уровень людей, общества в значительной мере их экономическое поведение. Наконец такой важный момент, как лингвистическая коммуникация, в нашем случае это использование русского языка, как языка межнационального общения в политических, экономических и иных контактах. А эта по природе своей сугубо культурная проблема, также имеет и ключевое экономическое значение.

В чем конкретно проявляется лично Ваша роль в нынешних процессах реализации подобной идеи нового, прагматичного «евразийства»?
Я являюсь руководителем и председателем Фонда содействия укреплению дружбы народов прикаспийских государств «Наследие Каспия». В его задачу входит все многообразие проблем и вопросов, связанных со странами Прикаспийского региона. Этот регион можно назвать Евразией в миниатюре. Через него проходят ключевые торговые коммуникации между Европой и Азией, в том числе запланированный к реализации транспортный коридор «Север-Юг» к созданию которого привязано перспективное развитие многих регионов Прикаспия. В связи с перманентно нестабильной обстановкой на Ближнем Востоке на Каспий очень вероятно могут быть перекоммутированы и другие торговые пути между Западом и Востоком.
Каспий – это место встречи культур, цивилизаций и экономик Запада и Востока, звено цепи, соединяющей их. Сюда выходят границы Туркменистана и Казахстана, представляющих тюрко-мусульманский ареал, на Южном берегу – Иран, в историческом смысле представляющий собой одну из древнейших цивилизаций, на Кавказе – Азербайджан, сплав тюркской и древнекавказских культур, Россия как наследница восточнославянской, православной традиции, наконец, Калмыкия, регион поистине уникальный по своему культурному и в значительной степени хозяйственному потенциалу. Калмыкия – единственное буддийское государство в Европе, предки Калмыки родственны монгольским народам, живущим традиционно на Дальнем Востоке. Активизация потенциала этой небольшой республики может привнести новое содержание в существующий межнациональный и межстрановой расклад в регионе.
До недавнего времени деятельность фонда была сосредоточена на информационно-аналитической и организационной деятельности по отношению к региональной проблематике. В нынешнем году мы намерены на намеченных форумах посвященных Каспию представить 1-2 конкретных, но тщательно разработанных проекта посвященных решению актуальных проблем региона и шире – Евразии. При этом активно и непосредственно мы примем участие в их реализации.

Беседовал Валерий Емельянов, главный редактор “ВиМ”