Президент Владимир Путин подписал указ «Об утверждении основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей».
Символично, что этот‘ подписан ( 9 ноября 2022 года) в ноябрьскую полосу праздников, где как раз проявляются различия в отношениях к этим самым ценностям различных частей общества.
Кто-то празднует день 4 ноября – День народного единства, указывающий образом иконы Казанской Богоматери на то, что подлинной ценностью является даже не российский, а русский национал патриотизм с опорой на православие.
Кто-то празднует 7 ноября, и для этих людей духовно-нравственным ориентиром были и остаются идеи и исторический опыт советского периода, позитивное значение православия и религии вообще, отрицающие.
Ну, а кончаются праздники духовно-нравственных ценностей, как известно, Днём работника внутренних дел…
Интересно, что утвержденная программа проходит по бюрократической графе «национальная безопасность» и призвана, судя по всему, защищать духовно-нравственные ценности от деструктивного влияния, идущего, конечно же из-за рубежа.
Но сейчас не об этом, а о несколько другом аспекте.
Начиная приблизительно с 2008 года, с момента интронизации на патриарший престол нынешнего предстоятеля Русской православной церкви Московского патриархата Кирилла (Гундяева) , эта ведущая по численности последователей церковь предпринимает попытки сделать православие новой господствующей идеологией России, а саму церковь — доминантой в политической и общественной жизни страны.
Ещё в памяти сохранились попытки внедрить в средних школах масштабный курс православной религии, едва-едва, как фиговым листком прикрытый заявлениями о его якобы историко-культурологической направленности.
Именно в «годы Кирилла» была создана такая структура как «Всемирный русский народный собор» — своеобразная православная «мегапартия», пытающаяся работать практически по всем направлениям политической, экономической и общественной жизни.
А наше светское государство как-то слабо этому противостояло, если противостояло вообще…
Тому, что РПЦ МП стремилась навязать стране национал-клерикальный режим (пусть даже не политический, а лишь идеологический) совершенно очевидно.
Один из церковных топ-пиар-менеджеров Александр Щипков заявил, что источником этики, источником ценности, источником нравственности является Бог. И на это обратил внимание собравшихся глава ВРНС — Святейший Патриарх Кирилл.
Далее г-н Щипков отметил, что лишь 20% граждан России исповедуют «светский гуманизм», а абсолютное большинство в 80% – верующие.
И по этой логике вера и религия должны быть зафиксированы как основа «традиционных ценностей» России.
Хотя откуда у г-на Щипкова такие данные — непонятно. Ведь в последней Всероссийской переписи населения графы о вероисповедании не было, по поводу чего этот околоцерковный функционер активно возмущался в интервью сайту Всемирного русского народного собора.
Что ж, там где во главе угла именно религиозные ценности, там соответствующая идеология. Где религиозная идеология, там соответствующая практическая политика.
Иначе говоря, мы все эти годы находились на грани создания в стране «православного» Ирана или Саудии.
И в этом смысле, утвержденные «Основы…» просто бальзам на душу.
Традиционные ценности определяются в документе как «нравственные ориентиры, формирующие мировоззрение граждан России, передаваемые из поколения в поколение, лежащие в основе общегражданской идентичности и единого культурного пространства страны» (пункте № 4 «Основ..»).
Следующий пункт № 5 перечисляет эти ценности – жизнь, достоинство, права человека, патриотизм и т.п. Всего “ценностей” набралось семнадцать, но веры в Бога и религии в этом списке нет.
Она появляется в следующем пункте № 6, где есть фраза
«Христианство, ислам, буддизм, иудаизм и другие религии, являющиеся неотъемлемой частью российского исторического и духовного наследия оказали значительное влияние на формирование ценностей, общих для верующих и неверующих граждан».
Далее указывается, что «особая роль в этом принадлежит православию».
Такой вот текст. «Фишка» здесь в том, что вера в Бога и религия отдельно не обозначены в списке «ценностей», чего так добивались долгие годы РПЦ МП и лично патриарх Кирилл.
Религия — лишь одна из неотъемлемых частей «традиционных ценностей», но отнюдь не главная их составляющая.
Кстати, автор проанализировал некоторые первоначальные проекты этого документа. В них вообще прямо о религии не упоминалась.
Видимо, лишь позднее готовившие документ чиновники решили сделать такой вот «реверанс» в сторону сотрудничающих с властью РПЦ МП религиозных общин.
Так что, представляется, Бог сохранил Россию от того, чтобы стать «православным Ираном».
Государственного клерикализма избежали, но есть вопросы…
Несмотря на то, что благодаря такому содержанию «Основ…» вроде как удалось избежать псевдорелигиозной «обязаловки», к документу все-таки есть вопросы.
Во-первых опора на «традиционные ценности» подается как способ защиты от «деструктивного» влияния Запада. Однако такой однобокий взгляд на Запад как источник исключительно деструкции и негатива сегодня в начале третьего тысячелетия выглядит по меньшей мере, однобоко, и отдает нездоровой ксенофобией. Такой подход «работал» в допетровской Руси, в другом политическом и идейном формате, но не в эпоху тотальной информатизации, интернета и нейросетей, это вызывает грустную улыбку. Конечно, общество у нас специфическое, всегда для политической власти есть возможность вернуть все «на круги своя»
Во-вторых, пресловутая политика защиты традиционных культурных и духовных ценностей связана в очередной раз с понятием «традиционности» одних религий и, как логическое следствие, «нетрадиционности» других. Этот принцип также заложен и в преамбуле Закона РФ « О свободе совести и религиозных организациях», принятом еще в 1997 году.
Но разделение религий на «традиционные» и «нетрадиционные» изначально ставит различные исповедания в неравноправное положение, тем самым , нарушая одно из основополагающих прав человека и гражданина – право на свободу совести и вероисповедания на основе свободного личного выбора, никак не определяемого государством или обществом.
А каковы объективные критерии этой самой «традиционности», являющейся по самой природе своей понятием философским и культурологическим, но никак не юридическим? Предположим, что «традиционность- это некий феномен социальной, культурной или духовной жизни народа, сопровождающий его в том или ином виде от самых истоков истории этого народа.
Но по такой логике те же православие и ислам в истории народов нашей страны, можно определить, как экспансию чуждых нашим, живущим в языческой гармонии с природой народам, чуждых «греко-византийских» и «аравийских» духовных ценностей. Правда все это было до нас в X веке ( 922 г- принятие ислама Волжской Булгарией, 988 г-православного христианства Киевской Русью). При таком подходе, нам в качестве «традиционных» нужно оставить лишь язычество для славян и тенгрианство- для наших тюркских братьев.
Традиция – это явление формируемое динамично во-времени. Поэтому трудно, если не невозможно найти для нее некий критерий –точку отсчета. То, что сегодня является инновацией (в любой сфере) с течением времени становится органичной частью традиции. И религия здесь не исключение.
Так, что вопрос о традиционных духовных ценностях как части общественной практики далеко не исчерпан.
Валерий Емельянов, ИАЦ «Время и мир.