В самое ближайшее время МИД России представит список недружественных стран, в который, по всей видимости, кроме США и Великобритании войдет несколько стран Евросоюза. Само по себе существование подобного документа означает переход еще одной черты в конфликте с Европой. Более того, в деле, вероятно, появится новый фигурант — Чехия, государство небольшое, однако стратегически важное для продолжения диалога России с Восточной Европой и к тому же председательствующее в следующем году в ЕС.

Рассорились

События последнего месяца существенно углубили разногласия России с ее восточноевропейскими соседями. Вместе с Чехией, в которой Россия еще две недели назад была представлена самой большой дипмиссией в этой стране, в список недружественных стран, скорее всего, также попадут Польша, Латвия, Литва и Эстония. Словакия вряд ли будет в него включена, но, разумеется, останется солидарна с Чехией. Она уже продемонстрировала свою позицию высылкой трех российских дипломатов. Румынию, заявляющую об «агрессивном» поведении России, тоже нельзя считать союзником. Вместе с делом о взрывах на военных складах растет неопределенность и во взаимоотношениях с Болгарией. Роль последнего связующего звена между Россией и Восточной Европой еще выполняла Венгрия, но, учитывая неоднозначность ее позиции по отношению к самой европейской семье, вряд ли можно было использовать этот канал для восстановления диалога. Но теперь и Венгрия выразила поддержку Чехии от лица Вышеградской группы, осуждая «акт агрессии» со стороны России.

Комментировать пропорциональность или обоснованность действий российской и европейской сторон представляется излишним, как и невозможной сама попытка докопаться до того, кто прав, кто виноват. Важно другое — понять, к чему мы движемся по цепочке обвинений, скандалов, эпизодов и дел, пронизывающих отношения России и европейских государств. Как могло случиться, что, будучи ближайшими соседями, мы разучились разговаривать друг с другом? Россия все больше играет роль оскорбленной стороны с задетой за живое гордостью. Европа, в общем и целом, страдает болезненным недоверием ко всему, что связано с Россией.

Конфликт между Россией и Европой до сих пор сохраняет прежде всего дипломатическую форму. Противостояние на уровне политического руководства не затрагивало повседневной жизни людей, и излишне предупреждать об опасности подобного развития. Составление списков недружественных стран, однако, может стать той чертой, перейдя которую абстрагироваться от политических розней окажется гораздо сложнее. Что будет, если посольства перестанут выдавать рабочие визы, разрешения на воссоединение семей и посещение родственников? Как избежать развития у простых граждан того же возмущения и непонимания, которое сегодня царит на уровне межгосударственного взаимодействия?

Упущенные возможности

Нельзя сказать, что за все эти годы не было путей для диалога. Пандемия коронавируса, почти на год заслонившая собой обычную повестку, могла стать идеальным поводом для сближения перед лицом общей для всех угрозы. Санитарный кризис, не политический и даже не экономический, к которому никто оказался не готов и в котором все увязаны, — что лучше можно было придумать для обнуления противоречий и выстраивания нового витка отношений?

Объективно, у России есть «Спутник V», закупленный несколькими странами, и нет очевидных оснований считать, чтобы он был чем-то хуже британской AstraZeneca. Объективно, Европа оказалась в сложнейшей ситуации с нехваткой вакцин. Но нам опять не удается вступить в диалог и все по той же причине. Россия гордо хочет, чтобы ей поверили на слово и признали победу отечественной науки. Европа, в свою очередь, скованная паранойей недоверия ко всему российскому, сперва откровенно иронизирует по поводу скорости разработки «Спутника V», затем вовсе не отрицает возможности его закупки, а в конце концов не делает никаких громких заявлений о позитивных намерениях. После правительственного кризиса в Словакии, вызванного сомнениями в качестве поставленного «Спутника V», ожидать всплеска европейского энтузиазма не приходится.

Выходит, даже общая заинтересованность в торможении разрушительной для всех пандемии в контексте отношений России и Европы обречена на то же столкновение сил и не уберегает от перспективы окончательного развода. Понятно, что Европа не признает Крым российским и не примет независимость Донбасса, как и не снимет санкций. Ясно, что Россия не собирается сдавать позиции на бывших советских территориях.

Остается топливный вопрос, который нас еще связывает в какое-то подобие уз брака: Европе нужно где-то закупать газ, а России — куда-то его продавать. Остается бизнес, который пока еще пытается навести мосты и оказывать давление на политиков. Остается проевропейская прослойка российского общества и пророссийская в Европе, культурные связи и взаимное уважение к культурно-историческому наследию.

Но спустя семь лет после первых санкций этого уже просто недостаточно.

Последний акт и занавес

Европейские лидеры связаны по рукам медийным контекстом, который из-за тюремного заключения Алексея Навального приобретает все более антироссийский оттенок. Дружественной позиции по отношению к России со стороны Венгрии и ряда популистских партий в других странах мало для преодоления этого барьера, скорее наоборот, она делает его еще более крепким.

Политическая стратегия России, основанная на авторитете силы и суверенности, оказалась в заложниках того самого страха, который мы последовательно и успешно сеем в европейском сознании в течение последних лет. Европа опасается России, видя в ней угрозу стабильности, творца раскола внутри своей собственной семьи, и не может себе позволить и шага по направлению к сближению. Эволюция отношений России и Европы напоминает инертное движение по спирали в направлении нового железного занавеса.

Переломить его сможет только радикальный жест, открытая демонстрация готовности выйти из тупика, который в условиях текущих рисков на самом деле не может себе позволить ни одна из сторон. Наблюдая за развитием ситуации, однако, складывается удручающее ощущение, что перспектива нового железного занавеса не только не пугает, но и в каком-то смысле устраивает определенный слой политической элиты как в России, так и в Европе.

Чтобы положить конец этой безысходной схватке, необходимо публичное признание хотя бы одной из сторон невозможности и опасности дальнейшей эскалации конфликта, демонстрация самого твердого намерения прийти к консенсусу. Разговор не идет об очередном пустом заявлении о любви и дружбе, требуется амбициозная инициатива комплексного договора, открывающего новую эру в отношениях России и Евросоюза. Если Франция и Германия после двух мировых войн смогли прийти к миру и открыть новую эпоху европейской истории, нет оснований полагать, что Россия и Европа не способны сегодня найти путь к диалогу. Очевидно, что время играет против сценария примирения, и чем больше мы заходим в тупик, тем сложнее будет путь к компромиссу.

Сложить оружие, прекратить вербальную агрессию, перестать делать вид, что мы не понимаем сути обоюдных претензий, перейти к содержательному обсуждению действительно имеющих значение вопросов — для всего этого требуется немалая политическая отвага.

Большой вопрос, есть ли она у России, и тем не менее этот простой, в сущности, путь мог бы стать основой ее нового позиционирования и реальной демонстрацией истинной роли мирового лидера.

Автор -Анастасия Бардовских VTimes