Впервые дни октября 1993 года в центре Москвы был расстрелян Верховный Совет Российской Федерации, завершив затянувшееся противостояние между Верховным Советом и правительством Ельцина – Гайдара, ведших Россию под диктовку международных финансово-кредитных организаций по пути губительных либеральных реформ. Депутаты, выступившие против разграбления России, принесшего подавляющему большинству её граждан обнищание, безработицу и иные бедствия, с подачи ангажированных СМИ были объявлены чуть ли не «фашистами», жаждущими реванша за август 1991 года.
О том, что тогда происходило, написано достаточно много, как и о том, почему те, кто два года назад поддержал вскарабкивавшегося на танк нетрезвого Ельцина, на этот раз выступили против него. Какие меры и кем были приняты к удушению ростков подлинной демократии в России, как шла повальная приватизация, против которой выступало большинство депутатов, и что стало с теми, кто отказался покинуть Белый Дом после 21 сентября?
На ряд вопросов, связанных с этой темой, ответил непосредственный участник событий 1993 года, депутат Верховного Совета России Михаил Борисович Челноков.
Михаил Борисович Челноков
– Сначала если можно расскажите о себе и как Вы оказались в 1993 году в Белом доме?
– Я был народным депутатом Российской Федерации с 1990 по 1993 год, поэтому стал участником, как событий 1991, так и 1993 года.
– Как Вы, Михаил Борисович, считаете, насколько события 1991 и 1993 годов переплетаются между собой?
– Довольно трудно говорить о схожести событий 1991 и 1993 годов, хотя перевороты имеют между собой схожие черты. Но путч 1991 года – это просто детский лепет по сравнению с тем, что произошло в 1993 году.
– А почему Вы так думаете?
– В 1991 году не было жертв, за исключением случайных, когда трое молодых ребят на Садовом кольце попали под БТР, а в 1993 году согласно данным ряда исследователей, жертв было гораздо больше. На мой взгляд, самым авторитетным источником в этом вопросе является книга В.Шевченко «Жертвы черного октября».
– А что позволило Б. Ельцину провести незаконный расстрел Верховного Совета?
– Это очень объемный и серьёзный вопрос. Что касается самого переворота, то здесь немалую роль сыграли «купленные» президентом России силовые структуры, в первую очередь, министр обороны П.Грачев, министр внутренних дел В.Ерин. Кстати, расстрел Верховного Совета РФ состоялся 3-4 октября 1993 года, а седьмого или девятого октября В.Ерину за этот расстрел, было присвоено звание Героя Российской Федерации.
– Как Вы считаете, все ли силовые структуры России поддержали Ельцина, или и в составе спецслужб России остались офицеры с совестью, понимающие всю незаконность происходящего?
Сотрудники группы «А» во время событий около дома Правительства в Москве. Октябрь 1993. Фото: @vdv0007
– Далеко не все в силовом блоке Министерства Безопасности РФ поддерживали Б.Ельцина. В этом перевороте, замешанном на крови народа, группа КГБ-МБ РФ «Альфа» отказалась выполнить его приказ о штурме Белого дома. Я хочу Вам сказать о двух фактах этих событий, которым я был свидетелем, но это описано даже в книге самого Б.Ельцина (точнее, Юмашева) «Записки президента». Ельцин там пишет, что к нему привели руководящий состав группы «А», он вышел к ним и сказал, что группе «Альфа» будет необходимо штурмовать Белый дом, а в ответ наступило глухое молчание. Тогда он спросил у офицеров: «Вы что, отказываетесь выполнить приказ президента?» На это тоже было глухое молчание. Но то ли Ерин, то ли Барсуков сделали такой финт, сумев уговорить группу «Альфа» подъехать к Белому дому и посмотреть, что там происходит: они считали, что так им удастся заставить группу «А» идти на штурм.
– Кто же тогда, по Вашему мнению, мог стрелять в спины военных, чтобы вызвать у них ненависть к защитникам Белого дома, и убить одного из членов группы «А», надеясь, что это может спровоцировать его товарищей на ответные действия против Верховного Совета?
– Когда группа «А» подошла к Белому дому, младший лейтенант Сергеев вышел из БТР, чтобы помочь раненому десантнику, который на асфальте корчился от боли, в этот же момент в Сергеева выстрелил снайпер. Если мне не изменяет память, просвет между бронежилетом и каской в обмундировании Сергеева составлял на шее всего около двух сантиметров, и снайпер попал именно в этот просвет. Выходит, что снайпер был высочайшего класса. Со стороны же Ельцина очень многие из его ближайшего окружения говорили о снайперах со стороны Белого дома, прибывших из Приднестровья. Официальное заключение Генеральной Прокуратуры, которая расследовала события октября 1993 года, гласит, что из оружия, которое было в Белом доме, не было сделано ни одного выстрела! Кстати, вся эта беспардонная шумиха вокруг оружия в Белом доме просто смешна. В здании было штатное оружие, которое было положено иметь охранникам…
Кроме того, я был свидетелем, что четвертого октября 1993 года, так получилось, что последнее заседание Верховного Совета, проходившее в этот страшный для нашей страны день, вёл я. Председатель Верховного Совета РФ Хасбулатов, испугавшись, исчез куда-то, и его нигде не было видно. Мне пришлось председательствовать по той причине, что 30 сентября в день Веры, Надежды и Любви, после сообщения о химической атаке, я организовал концерт, в котором сам и выступал. И как-то так автоматически получилось, что я вёл ряд заседаний Верховного Совета, в том числе и последнее. Конечно, смешно говорить об обсуждении на нем каких-то вопросов. Мы провели его, чтобы ни у кого не было паники. И где-то в середине дня в зал вошел снятый Ельциным с должности министр госбезопасности РФ Виктор Павлович Баранников. Он, кстати, несмотря на свою должность, в отличие от Грачева, Ерина и Коржакова, занял сторону законодательной власти России, что делает ему, как человеку, честь. С ним в зал вошли два человека в камуфляжной форме. Виктор Павлович сказал нам, что это офицеры из спецгруппы «Альфа», которых он хорошо знает, и попросил нас предоставить им слово.
На трибуну в нашем зале поднялся один из этих офицеров, представился Владимиром в звании подполковник. Он сказал, что им приказано штурмовать Белый дом, но группа «Альфа» была создана для борьбы с терроризмом, а в Белом доме собрались депутаты, которые избраны народом. «Так что, мы не будем штурмовать Парламент России, я пришёл к вам без согласования с начальством и сейчас речь идет о том, чтобы спасти ваши жизни», продолжил он. И далее: «дальнейшее ваше сопротивление, как и пребывание в Белом доме, бессмысленно, потому что, если, это продолжится, то через некоторое время сюда после танков будет подтащена тяжелая артиллерия очень крупных калибров и никто из вас в живых не останется. Я считаю, что вам необходимо покинуть Белый дом. Мы подгоним к входу автобусы с зашторенными окнами, поскольку перед Белым домом собралась толпа торгашей для того, чтобы устроить самосуд над депутатами Верховного Совета, мы довезем Вас до ближайшего метро, а дальше я ни за что не ручаюсь!»
Виктор Павлович Баранников сказал, что это самая трезвая оценка, после чего мы и начали покидать Парламент РФ.
– А как Вам удалось его покинуть, и были ли Вам предоставлены автобусы?
– Никаких автобусов не оказалось, но не по вине офицеров группы «Альфа». Когда я с группой депутатов Верховного Совета РФ вышел из здания Белого дома, мы хотели пробежать расстояние до ближайшей станции метро. Увидев, что идёт очень интенсивный обстрел, мы спрятались за грузовик, но омоновцы начали нас прогонять, тогда мы побежали по Конюшковской улице, которая расположена между стадионом и посольством США, при этом, как я сказал, шел сильный обстрел. Но нам, в какой-то мере, сильно повезло, потому что перед нами бежала съемочная группа CNN, и вела на весь мир репортаж. Наверное, потому что она была рядом с нами, стрельба не велась прицельно, а поверх наших голов, благодаря чему мы остались живы. Когда мы уже подбегали к Метро «Краснопресненская», вся Конюшковская улица была перекрыта автобусами, и на ней было огромное количество омоновцев, и мы были арестованы…
– Мне хотелось бы на некоторое время отойти от событий октября 1993 года (вернёмся к ним позже) и спросить Вас о тех событиях, которые им предшествовали. Вы упомянули министра МБ РФ генерала-армии Виктора Баранникова. Многие дают ему разную оценку, а в книге А.Коржакова «Президент Ельцин от рассвета, до заката» говорится, что накануне импичмента президенту в марте 1993 года, в случае принятия импичмента Ельцину, Баранников был готов действовать и по его указанию разогнать съезд. Мой знакомый высокопоставленный сотрудник КГБ СССР – МБ РФ говорил мне, что накануне этого голосования народных депутатов Баранников имел встречу с Руцким, на которой в случае отрешения Ельцина от власти обещал не допустить каких-то карательных мер со стороны Министерства Безопасности РФ по отношению к депутатам. Кто же, по Вашему мнению, из этих сторон прав?
– Без всякого сомнения, я соглашусь с теми, кто считал его думающим и очень порядочным человеком, он пользовался огромным авторитетом во всех силовых структурах, где он работал. Ведь, в МБ он пришел из МВД и, тем не менее, сотрудники министерства безопасности очень уважали и ценили его, как профессионала. Это был ни от кого независимый человек, очень глубоко думающий, и тот факт, о котором я уже упоминал, что в событиях 1993 года, когда был издан указ № 1400, он поддержал Верховный Совет, а не президента, это уже говорит о многом. Я достаточно хорошо знал Виктора Павловича. Наше с ним знакомство началось неожиданно, в тот период, когда Ельцин был Председателем Верховного Совета РФ и пытался «играть в демократию». В Верховном Совете была организованна комиссия, через которую должны были проходить выдвигаемые Ельциным кандидаты в министры, а мы давали рекомендации или «за», или «против». Членом этой комиссии был и я. Когда на заседание нашей комиссии пришёл Баранников, мнения её членов были противоречивыми; задав ему несколько вопросов и услышав деловые ответы, я выступил за его назначение.
С тех пор мы с ним подружились, кстати, мы с ним были даже на «ты», и даже, когда я был категорическим противником Б.Ельцина, и я критиковал президента и публично, и в прессе, Баранников при наших встречах подчеркивал, при всех, что мы с ним на «ты».
– Михаил Борисович, Вы знаете, что когда Верховный Совет стал мешать Б.Ельцину проводить квази-«реформы», то все, кто вызывал подозрения, особенно депутаты Верховного Совета РФ, попадали под технический контроль, и их служебные, и домашние телефоны стали прослушиваться. По Вашему мнению, если Виктор Павлович был столь законопослушным человеком, мог или нет он давать подобные команды? Ведь прослушка законодательной власти в нашей стране это нарушение закона?
– Я верю в порядочность Виктора Павловича Баранникова, хотя я очень хорошо знал и Коржакова, чью книгу Вы процитировали выше; я не помню, по какому вопросу, который нам надо было обсудить, я приехал к нему на Лубянку. В самом конце разговора я вспомнил, что у меня в телефонной трубке моего домашнего телефона идёт постоянное щелканье, и когда мы заканчивали этот разговор, я ему сказал «Слушай, мне надоело прослушивание моего телефона, скажи мне честно, что это значит?»
А у него была манера, которая мне очень нравилась, когда он что-то хотел подчеркнуть, он поднимал глаза, и очень пристально смотрел в глаза своему собеседнику, и он поднял на меня глаза и сказал, «Миша, я тебе даю честное слово, что мои ребята тебя не слушают!». Ведь было еще Управление по Москве и Московской области, которым руководил Савостьянов, или соответствующие структуры в администрации Б. Ельцина – СБП РФ!..
Кстати, Вы знаете, что Баранников ушел из жизни очень рано, ему было всего 55 лет? Виктор Павлович, скончался в 1995 году, причём как это было, до сих пор никому не известно, и здесь ещё не все ясно.
– Давайте вернемся к моменту вашего задержания ОМОНом, и правда, что его части причастны к массовым нарушениям прав человека по отношению к выбравшимся из Белого дома депутатов и сторонникам Верховного Совета?
– Задержавшие сотрудники ОМОНа посадили нас в автобус. Задержанных было восемь человек, в том числе два генерала, прошедшие горячие точки. Мы в неведении просидели довольно долго. Среди нас был журналист из Петербурга, по фамилии Югин, который нам шепнул, ребята я буду уходить, а Анатолий Колтунов, генерал ракетных войск, сказал ему – уходи и расскажи о нас людям. Югин предъявил спецназовцам МВД РФ свое журналистское удостоверение, заявив, что освещает события у Белого дома и хотел бы уйти. Его, как ни странно, отпустили, не вдаваясь в подробности того, что он еще и депутат Верховного Совета РФ. А нас, семь человек, это было к вечеру, повезли на стадион в «Лужники». И когда нас туда доставили, местная милиция, которая нас принимала, спросила у привезших нас омоновцев: «А зачем вы их привезли, вы, что сами с ними не могли закончить?»
Затем нас вывели на малую спортивную арену и посадили в первый ряд, тогда нас сторожили солдаты с взведенными автоматами и немецкими овчарками.
– Простите за сравнение, но ваш рассказ напоминает события 1971 года в Чили, о которых Г.Боровик писал в «Литературной газете», когда после расстрела президентского дворца войсками Пиночета центральный стадион Сантьяго был превращен хунтой Пиночета в концлагерь, где содержались все, кого захватили устроители путча, вместе с секретарем компартии Луисом Корваланом.
– Да, я согласен с Вашей оценкой. Кстати, нам было довольно холодно, и один из задержанных, врач из Таганрога, он же и депутат, чтобы согреться стал притоптывать ногами, на что, кто-то из охраны сразу закричал: «Сидеть смирно, сволочь!» Ожидания были самыми безрадостными, однако шло время, никого больше не доставили, а нас начали по одному выводить на допрос, причём, в сопровождении автоматчиков. Меня привели на допрос в какую-то комнату, спрашивали в основном об оружии, которое было в Белом доме, и владели ли мы им. У нас сняли отпечатки пальцев, сделали наши фотографии в анфас и профиль. Затем, когда передо мной положили какую-то бумагу, и сказали: «Подпишите, пожалуйста!» Я увидел на ней подпись арестованного и сказал: «Стоп, если я арестован, то будьте добры предъявить мне обвинение и сказать, за что арестован?» Человек, который предъявил мне эту бумагу, смутился и сказал: «Извините, это не для Вас». И в конце следователь спрашивает: «Есть ли у Вас, какие-то просьбы?» Я ему ответил, что да есть, он очень удивился и спросил: «Какие?» На что я сказал: «Вы видите прекрасно, что я не мальчик, и все отлично понимаю, поэтому не валяйте дурака, и не надо тянуть резину, расстреливайте меня, быстрее!» Следователь смутился, и, отвернувшись, ответил мне: «Сейчас не 1937 год, всё будет по закону!». На что я ему сказал: «Да прекратите Вы, по какому закону, не смешите Вы меня, пожалуйста!».
После допроса нас опять посадили на трибуну и где-то, примерно в три часа ночи, к нам направилась группа из десяти человек, одетых в штатское. Как потом мы выяснили, это были следователи по особо важным делам Прокуратуры РФ, были среди них и представители генералитета МВД РФ. И начался, как ни странно, разговор на нейтральные темы, о том, сколько погибло в Москве с обеих сторон народа. А потом они нам сказали, что проведут с нами допрос, на что я ответил, что допрос уже был. И они все пошли разбираться. А через какое-то время к нам прибегает начальник отдела местной милиции, и говорит, что нас покормят. Конечно, мы были этим потрясены, потому что о какой кормёжке могла идти речь в тот момент, когда мы ждали худшего, а к тому времени мы и о еде-то забыли и не только, мы, простите, больше суток не были в туалете. Нас отвели в какую-то комнату, дали кофе и бутерброды, разрешали выходить в туалет, но только под охранной двух автоматчиков.
А к утру нас всех пригласили ещё в какую-то комнату, в которой сидел прокурор из той группы, о которой я сказал выше, фамилию его я не помню. Он сказал, что в группе прокуроров было бурное совещание, они просмотрели всю документацию, мнения были разными, но, в целом сошлись в отсутствии оснований кому бы-то ни было из вас, предъявить, какие-то обвинения, «и мы решили Вас отпустить»! При этом он дал нам понять, что лично он на нашей стороне. Он заявил, что в Москве введён комендантский час, время всего около пяти утра, поэтому «если вы сейчас выйдете, то живыми из вас домой никто не придет, поэтому примите совет, побудьте здесь до конца комендантского часа, а потом мы вас из Лужников выведем». Мы, разумеется, приняли это предложение. Кстати, когда мы выходили со стадиона «Лужники», то мы увидели огромное количество войск и военной бронетехники – видимо это были резервные силы Б.Ельцина, которые могли быть им использованы в случае чего.
– Кроме поддержки силовиков, что еще помогло Ельцину провести такую акцию, причем в самой столице России? Ведь были же и у оппозиции здравые силы, или они были слишком разрознены?
– Хочу вспомнить один факт, о котором я выше забыл упомянуть. Когда 21 сентября 1993 года Ельциным был издан указ 1400, в ночь на 22 сентября 1993 года состоялось чрезвычайное совещание Конституционного Суда РФ во главе с Зорькиным, признавшего этот указ неконституционным и не подлежащим исполнению. Одновременно КС признал, что этот указ служит основанием возможного отрешения Ельцина от власти, что и было сделано нашим десятым съездом народных депутатов России.
Что же касается здравых сил сопротивления перевороту Б. Ельцина, они, конечно, были. К примеру, вспомним, что за несколько дней до 4 октября 1993 года в Москве состоялось огромное шествие, но силовые структуры вели себя достаточно провокационно во всех отношениях. Устраняя кордоны, они намеренно пропускали людей к Белому дому, чтобы потом их же обвинить в бесчинствах. Есть и еще одни важный момент, неизвестный для СМИ и литературы об этих событиях: поздно ночью 4 октября 1993 г., когда нас везли в автобусе на стадион в «Лужники», по Садовому кольцу навстречу шла огромная толпа, и даже части из ОМОНа, конвоировавшие нас, испугались и повернули наш автобус обратно. Это были люди, явно протестующие против ельцинского переворота. Кстати, перед этим, автобус, двигавшийся впереди нашего, я не знаю, кого в нем везли, загорелся. Так что протестующие силы были.
– Тогда в чем же дело, почему победа была за Б.Ельциным в эти кровавые дни октября 1993 года?
– Если в дело вмешивается сила с танками и оружием, в виде Министерства обороны и внутренних дел РФ, министру, которому присваивают звание «героя», а митингующие люди безоружны, то, увы, не всегда победа оказывается на их стороне.
– Известно, что Борис Ельцин держался за власть, как параноик. Вокруг него были люди, кормящиеся от этой власти, но были ли подкупы депутатов, которые могли предать своих товарищей в Верховном Совете, и заблокировать принимаемые ими опасные для Ельцина законы? И кто же из администрации президента, по Вашему мнению, смог нагреть руки на разгосударствлении собственности в России, что поддержал этот кровавый ельцинский переворот в 1993 году?
– Я не буду называть их фамилии, но их было огромное число – и вся свита Ельцина, и бизнесмены, будущие олигархи, конечно же, нажились на разгосударствлении государственной собственности, более чем. Но давайте я, в связи с Вашим вопросом, расскажу об одном любопытном факте, насколько я знаю, он не был известен.
В тогдашней Конституции РФ уже была заложена хорошо известная идея о разделении власти на законодательную, исполнительную и судебную ветви – как основной принцип построения государства. Естественно, это подразумевает, казалось бы, банальность: один и тот же человек не может одновременно занимать должность и в исполнительной, и в законодательной власти. Между тем, когда Ельцин начал формировать Правительство и администрацию, преданных ему депутатов Верховного Совета РФ он начал туда переманивать. И в противоречие с конституцией своей же страны, ельцинские депутаты, получив очень хорошие должности и деньги, оставались и депутатами Верховного Совета РФ – таких было более 150 человек. Напомню, полное количество народных депутатов съездов – 1608 человек, это по регламенту, может быть на несколько человек меньше. Таким образом, около 15% депутатов были одновременно и членами структур исполнительной власти. Понятно, что они были заинтересованы в сохранении в России власти Б.Ельцина, и понятно, как они голосовали на съезде народных депутатов РФ.
– Поэтому в марте 1993 года так и не прошёл импичмент?
– Поэтому не прошли многие судьбоносные решения для России, которые не дали бы Б.Ельцину осуществить переворот в 1993 году. Более того, я почти уверен, что и Ельцин тогда не решился бы на государственный переворот, ибо покорностью руководителя Съезда народных депутатов Хасбулатова он был приучен к тому, что ему все сходит с рук. Вопрос о том, что ельцинские депутаты должны были либо сложить мандаты депутатов, либо этот вопрос должен был поднять Хасбулатов, чего он не делал, и даже наоборот.
– А вопрос о невозможности совмещать работу в исполнительной и законодательной власти кем-то ставился или нет?
– Этот вопрос неоднократно поднимался различными депутатами, но Хасбулатов, повторюсь, категорически эти предложения блокировал. В конце концов, мне удалось выступить по этому вопросу на заседании Совета республики, председателем которого тогда был Вениамин Соколов (будущий аудитор Счётной палаты – Прим. ред.). И подавляющим большинством голосов депутаты Верховного Совета поддержали мои предложения. После этого я подготовил письма каждому из 150 депутатов-«совместителей», в которых говорилось, о принятии Советом республики соответствующего решения, которое будет утверждено на ближайшем съезде. Поэтому Вам, уважаемый коллега, предлагается решить, какую из двух должностей Вы оставляете за собой, а какую покидаете: либо депутатство, либо должность в администрации президента РФ. Однако начались интриги, Соколов и Хасбулатов явно не хотели брать на себя ответственность, письма в конечном итоге так и не были отправлены, мои попытки исправить это положение дел ни к чему не привели, и депутаты-двурушники до конца оставались, как в депутатстве Верховного Совета РФ, так и в исполнительной власти. Именно поэтому не прошёл мартовский импичмент 1993 года. Кстати, первым с официальным предложением об импичменте Ельцину выступил именно Ваш покорный слуга.
– В книге бывшего главы СБП РФ А.Коржакова «Борис Ельцин от рассвета до заката» автор описывает положение в те мартовские дни для Б.Ельцина и его сторонников как аховое. Члены его команды, особенно глава администрации Сергей Филатов, просто трясся, ходил по Кремлю в потёртом сером костюмчике, за что получил замечание от Барсукова, одного из руководителей личной охраны Ельцина. То есть, по Вашему мнению, тогда, в марте 1993 года можно было провести импичмент, и если да, то, что этому помешало?
– Импичмент Б.Ельцину должен был давно состояться. Главный человек, благодаря которому импичмент не прошел, был Председатель Верховного Совета РФ Руслан Имранович Хасбулатов.
– Хасбулатов всё время играл на Ельцина, и пошёл против него только в самом конце, когда понял, что он для Ельцина является отработанным материалом, и что президент не собирается брать Руслана Имрановича в свою новую команду. Давайте вспомним, сколько раз на съезде, например, стоял вопрос о порочной политике, сформированного Ельциным правительства Гайдара. Это же правительство, как признавался сам Б.Ельцин, спасал не кто иной, как Хасбулатов…
– Давайте уточним, каким же образом он это делал?
– Логика его действий была следующей. Решение на Съезде, конечно, принимают голосованием депутаты, но – есть огромное «но» – у главы Верховного Совета, который ведёт заседание, есть просто масса возможностей для манипулирования заседаниями. А именно – не дать слово для выступления какому-то неугодному депутату, или не включить какой-то вопрос в повестку дня, прокомментировать, что-то. И главный способ, с помощью которого Хасбулатов манипулировал съездом – он постоянно создавал какие-то согласительные комиссии, причем, за спиной депутатов. Состав этих комиссий он определял сам, они и готовили решения, а которые Хасбулатов потом навязывал съезду.
Кстати, хочу напомнить, что на пятом Съезде, в декабре 1992 года, было принято постановление о стабилизации конституционного строя, нарушавшее Конституцию и приведшее потом к дикой дестабилизации и напряженности. Навязано оно было именно Хасбулатовым, таким образом, о котором я рассказал. А на следующем, уже шестом Съезде, сам же Руслан Имранович вынужден был сказать в отношении этого постановления – я цитирую дословно – что его «бес попутал». И шестой Съезд народных депутатов отменил это постановление, но было уже поздно. Так что, роль Хасбулатова в истории России огромна, и эта его роль просто зловещая. Это роль одного из пособников Ельцина.
– После Гайдара премьер-министром стал Черномырдин, поддержавший расстрел Белого дома. Как Вы думаете, Хасбулатов мог по заданию Ельцина поддержать его кандидатуру на пост главы правительства, за что и получил 3 октября 1993 года соответствующую благодарность Виктора Степановича?
– Бессмысленно употреблять слова «верю» или «не верю». Здесь могу лишь сказать, что в тот момент, пожалуй, психологическое состояние было такое, что вначале надо было убрать Гайдара. И, наверное, именно поэтому прошла бы любая кандидатура. Я, кстати, в связи с фамилией «Гайдар» хочу напомнить, что в своё время на заседании Верховного Совета, на котором тот присутствовал, я, публично выступая с трибуны, вызвал его на дуэль, причём оставил за ним выбор оружия, но он, разумеется, сделал вид, что этого не слышал.
– В свое время я слышал, в том числе от Александра Руцкого и от Анатолия Куликова, что именно Верховный Совет РФ, под нажимом Хасбулатова отменил чрезвычайное положение в Чечне в 1992 году, введенное А.Руцким, после захвата в ней власти Дудаевым и его сторонниками их «ОКЧН». И именно Хасбулатов заставил уйти в отставку Д.Закаева, первого секретаря Чечено-Ингушского обкома КПСС…
– Об этой проблеме нет смысла вести со мной разговор, потому что охватить всё, в том числе и чеченскую тему, мне было бы невозможным. Единственное, что я могу сказать по этому поводу – Хасбулатов практически поддерживал все то, что шло со стороны Ельцина, в том числе и в чеченских событиях. Вспомните, что тот сказал чеченцам: «Берите суверенитета столько, сколько можете проглотить!»
Кстати, если вы упомянули Александра Владимировича Руцкого, то он для меня человек положительный, он всегда будет патриотом своей родины. Я хочу упомянуть один момент, который связан с Руцким, для меня лично ярко его характеризующим. Руцкой, как и все мы, в том числе, и я, ошибался. Согласитесь, нет людей, которые бы не ошибались в своей жизни, но я знаю в мире, тем более во власти, невероятно малое количество людей, умеющих признавать свои ошибки, тем более публично. так вот, Александр Владимирович призвал защитников Белого дома идти штурмом на Останкино – это была его ошибка, в чём Руцкой публично признался. И хотя Ельцин стремился отодвигать Руцкого от власти и от всех реальных дел, но Александр Владимирович успел кое-что сделать, хотя реальной власти у него было мало. В частности, именно он возглавлял межведомственную комиссию по коррупции, которая невероятно пышным цветом тогда в России процветала, так же, как и сейчас. Работая в этой комиссии, Руцкой сумел собрать массу документальных материалов, о которых он доложил на Съезде народных депутатов, но Ельцин не дал ему возможности возбудить уголовное дело против замешанных в коррупции конкретных персон.
И, тем не менее, А.Руцкой боролся и продолжает до сих пор бороться с этим злом.
– От кого, на Ваш взгляд, мог идти заказ на дискредитацию фигуры тогдашнего вице-президента «демократическими» журналистами?
– Понятно, что человека, неугодного власти и людям с деньгами, такого, как Руцкой, всегда поливают грязью по их заказу. И в связи с вашим вопросом, я вспомнил один любопытный факт о коррупционных действиях небезызвестного Чубайса. Об этом человеке знают многое, но самое начало приватизации осталось за кадром, и о нём, по моему мнению, стоит напомнить. Так вот, в своё время Верховный Совет России издал закон об именных, подчеркиваю, именных приватизационных чеках, в то время как Чубайс подготовил указ президента Б.Ельцина о безымянных ваучерах.
В своё время существовало идиотское постановление Съезда народных депутатов (протащенное, кстати, Хасбулатовым), «О правовом обеспечении экономической реформы». По этой бумаге президент имел право издавать указы в экономической области, противоречащие закону. И этот проект должен был поступить в Верховный Совет, а в промежутке между сессиями – в Президиум Верховного Совета РФ, и если в течение семи дней из Верховного Совета не следовало никакого решения или отзыва, то указ президента автоматически вступал в силу. И Чубайс, как я говорил выше, подготовил такой проект, Ельцин его подписал, и он был прислан в Верховный Совет РФ. Хасбулатов в это время был в командировке в Индии, а его замещал первый заместитель Верховного Совета, в то время это был Сергей Филатов. Он положил этот проект себе в стол, никому не показав, продержал более семи дней, и этот указ автоматически вступил в силу. Вскоре после этого Сергей Филатов стал руководителем Администрации Президента…
И ещё один любопытный момент, связанный с приватизацией. Когда только что Чубайс был назначен главой Госкомимущества и начала обсуждаться приватизация – я тогда ещё был в нормальных отношениях с Ельциным – мы с ним время от времени встречались и обсуждали ряд вопросов. Потом я стал его категорическим противником, когда началась реальная реформа, и я увидел, куда же он ведёт нашу страну. Сначала один на один я ему говорил, что это не то, а потом и публично начал выступать против его программы. Когда же началась эта приватизационная эпопея, я пришел к Ельцину и сказал, что так делать категорически нельзя. Он меня спросил – а как же надо делать? Я ему объяснил, положил на его стол свою напечатанную программу приватизации, которая в корне отличалась от того, что предлагалось Чубайсом. Заканчивая наш разговор об этом, он сказал: «Михаил Борисович, а по поводу приватизации встретитесь с А.Чубайсом и объясните ему то, что Вы сейчас рассказали мне».
Я ответил, что желания встречаться с Чубайсом у меня нет и не будет, но, если Вы считаете это нужным – я с ним переговорю. И мы с Анатолием Чубайсом встретились, и довольно долго вели беседу, примерно от часа до полутора часов. Я изложил ему свои аргументы, ожидая хотя бы каких-то встречных аргументов. Но я был потрясён, я не услышал ничего, я увидел совершено пустые и испуганные глаза, он время от времени произносил ничего не значащие слова, и наша встреча ничем не закончилась.
И через несколько дней после этого было заседание Верховного Совета РФ, посвящённое приватизации, перед которым я опубликовал статью «Ваучеры приватизации – обман народа!». На заседании я выступил, на нём присутствовал и Чубайс. Поднявшись на трибуну, я изложил свою программу, подвергнув критике предложения Чубайса. В конце изложения я сказал: «Сейчас уважаемые коллеги, позвольте мне вручить десяток ваучеров вице-премьеру». Подойдя к правительственной трибуне, где сидел Чубайс, я хотел вручить ему маленький блокнотик с чистыми листами, в знак того, что ваучеры пустые и ничем не обеспеченные бумажки. Но я увидел те же испуганные глаза, которые видел несколько дней назад, он испуганно спрятал руки назад, я подошел, вынул свой блокнотик и бросил ему в лицо.
– Вы упомянули экс-главу администрации президента Б.Ельцина С.Филатова. В книге А.Коржакова «Борис Ельцин, от рассвета до заката» автор рисует его, как человека нерешительного, истеричного и совершенного пустоцвета, и уверяет, что Хасбулатов терпеть его не мог и поэтому сплавил в администрацию Ельцина. А что Вы как очевидец этих событий, можете сказать о Филатове?
– Вы знаете, тут ситуация была довольно своеобразная, и я бы сказал, противоречивая. Про Хасбулатова я уже всё рассказал. Отвечая на Ваш вопрос, все, что касается Хасбулатова, я повторюсь, что для меня это личность отрицательная, и он с самого начала играл роль пособника Ельцина.
С Сергеем Филатовым у меня лично были другие отношения, и он меня, в своё время более чем удивил. Филатов был одним из руководителей и координаторов партии «Демократическая Россия», которая в то время была очень популярна, как и я. И мы с ним многое обсуждали, будучи некоторое время даже единомышленниками, но потом Филатов всё это бросил и решил пойти во власть. И он, по моему мнению, совершено откровенно продал душу дьяволу.
Он «подъехал» к Хасбулатову, тот провёл его сначала в секретариат Президиума Верховного Совета РФ, а потом и в свои первые замы. Но при этом Сергей Филатов, конечно, мечтал о большей власти и именно поэтому, когда Филатов увидел, что Ельцину не нравится и Хасбулатов, он решил – а почему бы и самому не взять большую власть? И он с удовольствием принял предложение Б. Ельцина.
Думается, у Филатова несмотря на его негативную эволюцию, всё-таки где-то очень глубоко в душе теплились воспоминания о том времени, когда он был ещё другим, может быть, даже в глубине своей души он о чем-то жалел. Как говорится в книге Коржакова, Филатов очень переживал, и не был, как сам Коржаков, ярым сторонником расстрела Белого дома. Филатов, пусть робко, но возражал и даже просил его пойти к Ельцину и отменить указ 1400…
– Вы упомянули про ошибки, которые за собой признал А. Руцкой. По Вашему мнению, захват мэрии тоже было ошибкой, или эту огневую точку необходимо было подавить?
– И поход на «Останкино», и на мэрию – всё это были бессмысленные действия. На этот ваш вопрос нет однозначного ответа. Две недели того ужаса, в котором мы тогда в 1993 году пребывали, когда в Белом доме не было никаких человеческих условий, когда в помещении, в котором мы находились, не было нормальной канализации, когда мы спали кто где и на письменных столах – сами понимаете, какой это был «сон». Вы понимаете, каково было состояние людей, но мы отстаивали не свои шкурные интересы, мы тогда отстаивали Конституцию РФ и интересы России. И мы проиграли по тем причинам, о которых говорилось выше, из-за роли Хасбулатова и силовых структур.
В то же время надо отметить, что от многих людей я слышал после событий октября 1993 года – «да, тогда были и жертвы, было и нарушение закона, ну и что же? Так сложилась история, но, если бы русский Ельцин тогда проиграл, то к власти пришел бы чеченец Хасбулатов, а это было бы еще хуже!». Это, на мой взгляд, просто фантастическая точка зрения, по многим и многим причинам.
Во-первых, что было бы еще хуже? А давайте вспомним результаты правления Б.Ельцина последнее десятилетие прошлого века, или после семи лет, как был расстрелян парламент. И даже нынешние руководители страны говорят о том, что наша страна лежала в руинах, было разрушено практически все – и что это, по Вашему, мнению, господа, лучше?
Во-вторых, если бы Ельцин проиграл, к власти пришел не Хасбулатов, это наглая ложь: на короткий период по Конституции это был бы Руцкой, который и должен был объявить новые выборы. Хасбулатов же здесь не при чём, не он становился бы исполняющим обязанности президента, а именно Руцкой.
– А, по Вашему мнению, в войсках были ли офицеры, готовые поддержать парламент, а не противоположную сторону?
– Конечно, Александра Руцкого не только поддерживали, но ему сочувствовала масса людей и там. Почему его не поддержали, чёткого ответа на этот вопрос у меня нет, хотя это – ключевой трагический вопрос 1993 года. Наверное, многие командиры разных частей испугались, а многие смотрели и ждали, а куда повернется ситуация.
Это и была главная трагедия нашей с вами страны.
Беседовал Игорь Латунский