НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ИНОЗЕМЦЕВЫМ ВЛАДИСЛАВОМ ЛЕОНИДОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ИНОЗЕМЦЕВА ВЛАДИСЛАВА ЛЕОНИДОВИЧА
В обсуждении интервью В.Путина Т.Карлсону комментаторы касались самых разнообразных аспектов – относившихся и к организации действа (за немалые деньги был найден западный человек, решившийся в первый раз за два с лишним года поговорить с хозяином Кремля), и к его освещению (похоже, администрация заплатила за реакцию на мероприятие всем, включая популярных бьюти-блогеров), и, разумеется, к содержанию сказанного (которое я не рискну тут комментировать). Однако, мне кажется, главный вывод, который стоит сделать из услышанного, состоит в одном: в нашем динамичном мире излишнее увлечение историей – прямой путь к помешательству. Вряд ли можно найти нечто более вредное для определения политических позиций и ориентиров национального развития.
I
История человечества насчитывает несколько тысячелетий, и она отложилась в памяти людей в основном как панорама войн и насилия, действующими лицами в которой были религиозные и светские вожди. Учитывая, что по самым завышенным оценкам жертвами всех войн в истории стали от 1 до 2 млрд. человек (https://www.jstor.org/stable/23609808) из почти 120 млрд. когда-либо родившихся на Земле (https://www.prb.org/articles/how-many-people-have-ever-lived-on-earth/#:~:text=No%20demographic%20data%20exist%20for,ever%20been%20born%20on%20Earth.), а число значимых исторических персонажей не превышает 100 тыс. человек, нетрудно понять, в плену какой сказки находится сегодня наш мир. Более того: так как любые религиозные доктрины, любые национальные особенности, и, разумеется, любые конфликты всегда разделяли людей на «нас» и «их», изложение исторического процесса всегда будет вестись от лица двух (как минимум) сторон, каждая из которых имеет свою точку зрения на процесс.
В результате оказывается, что исторические описания не только создают представления о более насильственном и жестоком мире, чем реально существовавший; не только возвеличивают людей, которые прямо или косвенно делали его более кровавым, чем он мог бы быть; но и порождают основания для новых раздоров и конфликтов, не имеющих реальных причин. Исторические экзерсисы В.Путина, зримо проявившиеся в его новом интервью, говорят лишь о его попытке найти оправдание конфликту, существенных поводов для которого в современном реальном мире никогда не имелось. И я в данном случае не зацикливаюсь на личности российского президента – я утверждаю, что излишнее внимание к истории категорически вредно сегодня для любого народа и любого государства.
Исторические успехи умело использовались и используются «элитами» для конструирования основ национальной гордости – каковая, по всей вероятности, должна доказывать блестящие перспективы соответствующей страны даже (и особенно) в условиях, когда в них есть повод сомневаться. Исторические неудачи умело использовались и используются «низами» для требований пересмотра ныне существующего положения вещей и обоснования претензий на бóльшую долю общественного/глобального богатства и разного рода affirmative actions. На всё это накладываются притязания и действия третьих сторон, вмешательством которых неудачники объясняют свои поражения и чужие победы. В результате я вряд ли ошибусь, если скажу, что история, кто и как бы её ни писал, представляется совокупностью претензий и обид в куда большей мере, чем набором примеров нестяжательства и прощения.
I
За последние несколько столетий люди свыклись с мыслью о том, что для организации нормального упорядоченного существования следует опираться на право и договоры. Этот подход пусть и медленно, но прокладывал себе путь, и в конечном счёте сложилась система, в которой успешные страны – не важно, демократии или монархии – научились решать свои проблемы без оглядки на прошлое. Испания не требует возврата Калифорнии, Франция – Луизианы, Германия – Силезии, а Литва – половины Польши и Украины. В мире свыклись с тем, что если власти приходят кому-то на помoщь за рубежом, то не «соплеменникам» или «единоверцам», а гражданам; причём обеспечивая их возвращение домой, а не захватывая территории их проживания. И если где-то встречаются рецидивы, они лучше чем что-либо ещё указывают на то, что замешанные в них страны и народы вопиюще несовременны, и их ждёт болезненное столкновение с реальностью.
История была важна лишь до тех пор, пока оставалось справедливым знаменитое латинское historia est magistra vitae – но оно имело значение только тогда, когда завтра было практически неотличимым от вчера. Во времена стремительного прогресса эта аксиома утрачивает смысл: глупо изучать построение галер при Акциуме, разрабатывая стратегию действий авианосных групп. Сегодня инициативой владеют те, кто смотрит в будущее, а не оглядывается на прошлое; те, кто конкурирует с современниками, а не сводит счёты или меряется силами с предками. На мой взгляд, не будет преувеличением сказать, что истории двух беспримерных успехов XX века – американского и советского – объединены тем, что оба этих общества не опирались на воспоминания о многовековой истории, а основывались на чётко прописанных принципах и целях, и действовали, убеждённые в том, что находятся на стороне прогресса, отрицающего всякую ретроградность. Не будем сейчас касаться того, кто адекватно оценил свои возможности, а кто нет; факт остаётся фактом: завоевание будущего в нашем мире намного выгоднее оккупации прошлого.
На мой взгляд, история сегодня не в состоянии ничего объяснить и ничему научить. События прошлых лет сохраняют серьёзное влияние на мир до тех пор, пока живы их участники, да и то не всегда. Мы так быстро мчимся вперёд, что надолго засматриваться назад смертельно опасно.
* * *
Значит ли это, что нам не нужно помнить прошлого, а если нужно, то что следует выделять как существенное? Я бы дал на этот вопрос ответ, который, боюсь, не порадует многих. Мы должны чтить то из созданного нашими предками, что дожило до наших дней. Нас должны восхищать не бесконечные списки павших на стенах церквей-новоделов, а тысячелетние храмы и пирамиды, акведуки и дороги, мечети и медресе, стены и статуи, пережившие десятки веков. Мы должны сохранять города и пространства, в которых жили наши предки, а не воздвигать мемориалы на местах, где они в большинстве случаев бессмысленно массово умирали. Потому что только тогда мы протянем в прошлое те тонкие нити, которые как раньше, так и сейчас безжалостно рвались и рвутся насилием и войной…h
Владислав Иноземцев, доктор экономических наук, директор Центра исследований постиндустриального общества
Данный материал публикуется в рамках политики информационной открытости ВиМ и не отражает позицию редакции по данному вопросу.
Телеграмм-канал «Кремлевский безбашенник