Крупнейшая за последние годы волна протестов захлестнула Россию, вселяя надежду на то, что народное давление будет сохраняться и усиливаться, постепенно разрушая авторитарный режим, как это происходит в соседней Беларуси. Но мы должны остерегаться позволять сходству двух стран,включая историю и язык, религию и репрессии,скрывать глубокие различия.
В Беларуси протесты вспыхнули в августе 2020 года, после того как президент Александр Лукашенко—самый старый по времени прибывания у властилидер Европы-сфальсифицировал очередные выборы, якобы победив своего оппонента Светлану Тихановскую. В России искрой стал арест оппозиционера Алексея Навального после его возвращения в Россию после выздоровления после того, что почти наверняка было заказанным Кремлем отравлением. Протесты усилились после того, как Навального поспешно приговорили к более чем двум годам колонии строгого режима.
Но на этом сходство заканчивается. Во-первых, Навальный далеко не так популярен в России, как полагают сторонние наблюдатели. Западные СМИ сообщали о приезде Навального в Москву с тем же волнением, с каким 27 лет назад возвращался на родину российский нобелевский лауреат Александр Солженицын. Однако среди россиян рейтинг доверия Навальному составляет всего 5%, по данным “Левада-центра”, единственного в России независимого избирательного агентства Напротив, рейтинг доверия президента Владимира Путина составляет 29%. Хотя это рекордно низкий показатель для действующего главы государства
Эту разницу трудно игнорировать. Возможно, это коренится в распространенном среди простых россиян представлении о том, местом пребывания президента должен быть дворец, а не тюрьма. Как сказал независимый аналитик Алексей Левинсон в интервью газете The Moscow Times, «В России пребывание у власти автоматически означает доверие и легитимность со стороны граждан».
Вопреки ожиданиям Запада, рейтинг Навального практически не изменился с сентября. После протестов и приговора уровень негативного отношения к нему возрос до 56% (по сравнению с 50% в сентябре). Конечно, при авторитарных режимах люди могут быть слишком напуганы, чтобы отвечать правдиво даже на методологически правильно сформулированные опросы.
Но не так в Беларуси. В опросе, проведенном по заказу Chatham House, только 18,6% белорусов признались, что голосовали за Лукашенко на президентских выборах в августе прошлого года, по сравнению с более чем 50% за Тихановскую.
Это может объяснить, почему протесты в России были намного меньше, чем в Беларуси. Крупнейшая в России демонстрация в Москве собрала около 40 000 человек. Самая крупная акция протеста в Минске (всего одна шестая населения Москвы) собрала полмиллиона человек, и каждую неделю в течение 10 недель от 100 000 до 200 000 человек выходили на улицы, несмотря на жестокие репрессии. Белорусы продолжают протестовать и по сей день. В конечном счете, в Беларуси есть массовое оппозиционное движение без лидера, а в России есть оппозиционный лидер без массового движения.
Более того, Навальный борется с чем-то очень специфическим: с коррупцией. Путин позиционировал себя как своего рода полицейский, подчиняя себе олигархов и наживая положительные политические дивиденды на памяти о беспределе 1990-х. На самом деле он был с бандитами, и он остается де-факто российским королем воров. Стремясь разоблачить эту реальность, Навальный недавно выпустил видео, демонстрирующее роскошный дворец на берегу Черного моря, который, по его словам, принадлежит Путину.
Но если в 2019 году Россия заняла 137—е место по Индексу восприятия коррупции Transparency International (вместе с Либерией, Парагваем и Папуа-Новой Гвинеей), то Беларусь заняла 66-е место, чуть уступив Словакии и опередив Венгрию, Болгарию и Румынию-всех членов Европейского Союза. А в Беларуси особенно мало « мета-коррупции»—то есть приватизации. В Беларуси крупнейшие фирмы остаются государственными-факт, который привлекает Кремль, стремящийся расширить владения своих нынешних олигархов.
С гораздо меньшим количеством мета-коррупции Беларуси действительно не нужен Навальный. Вместо этого ему нужна Тихановская, которая, будучи молодой переводчицей, ставшей домохозяйкой, похожа на любого другого рядового белоруса: порабощена тоталитарной системой. Тихановская-это, по словам покойного Вацлава Гавела, «единственный, казалось бы, бессильный человек, который осмеливается выкрикивать слово истины». Таким образом, она и есть тот соперник, который нужен Лукашенко.
Навальный-это соперник, который нужен Путину. Но для того, чтобы добиться такой популярности, какой пользуется Тихановская в Беларуси, ему нужно будет удовлетворить и другое требование российских избирателей-национализм. Ведь в России националистические настроения одни из самых сильных в Европе, а в В Беларуси они самые слабые. Навальный часто высказывал взгляды, популярные среди русских националистов. Например, в 2014 году он сказал: «Я вообще не вижу никакой разницы между русскими и украинцами» И, несмотря на признание того, что аннексия Крыма нарушила международное право, он сказал: «Реальность такова, что Крым теперь является частью России» и добавил: «Крым наш».
На самом деле национализм Навального иногда забредал на политическое поле крайне правых. Например, он утверждал, что проблема нелегальной иммиграции «в 100 раз важнее» всего, что происходит в Украине, и призывал ввести визовые требования для трудовых мигрантов из бывших советских республик, таких как Узбекистан.Навальный также поддержал возглавляемую националистами кампанию под названием «Хватит кормить Кавказ», которая направлена на прекращение федеральных субсидий правительствам Чечни и других северокавказских республик. А в 2011 году он участвовал в националистическом «Русском марше», лозунги которого включали «Россия для русских!» и «Конец оккупации—свобода русской нации!».
Но на самом деле Навальный не столько националист, сколько политик. В своей книге «Противостоящие силы: заговор новой России»!, написанной в 2016 году вместе с польским диссидентом Адамом Михником, он объяснил, что пошел на поводу у крайне правых, потому что «они поддерживали идею о том, что у каждого должен быть выбор, и выступали за реформу судебной системы и независимость СМИ». «Да, – добавил он- их заявления часто пугают, но я все же считаю, что нам нужно вести с ними дело».
В любом случае, затяжное протестное движение под руководством Навального, подобное тому, что было в Беларуси, вряд ли возникнет в сегодняшней России. Путин вполне может однажды потерять власть. Но если он это сделает, то потеряет его по-русски. Русские могут пассивно смириться с абсолютной властью, а потом вдруг отвернуться от лидера, который еще вчера был богом. Россия не знает компромиссов—как и Навальный.
Автор- Славомир Сераковский, польский политолог и публицист, основатель движения «Политическая критика», директор Института Высших исследваний в Варшаве.
Взгляды автора не совпадают с позицией редакции ВиМ.