В наследство от СССР современный Азербайджан получил русский язык, являющийся родным не только для живущих в стране этнических русских, но и для определенной части азербайджанцев. Русскоязычные есть, хоть и в меньшей степени, и среди представителей других национальных меньшинств (лезгин, талышей, горских евреев). Не считая молоканского села Ивановка в центральной части страны, русскоязычное население сконцентрировано преимущественно в Баку.

Сколько людей говорит в Азербайджане на русском языке

О точной численности его есть лишь косвенные данные. Примерно в 8% государственных школ существуют так называемые “русские секторы” – потоки с русским языком обучения. На данный момент на них учатся около 90 тысяч детей, что составляет чуть больше 6% от общего числа азербайджанских школьников. Кроме того, “русские секторы” есть почти во всех вузах страны.

Согласно переписи населения от 2009 года (итоги переписи от 2019 года еще не опубликованы), русский язык в качестве родного указали 122 449 из 8 922 447 человек, принявших в ней участие, то есть примерно 1,3%. Но реальную картину все эти цифры отражают очень слабо.

На сегодня у русского языка в Азербайджане нет никакого официального статуса. Вся документация и делопроизводство ведутся на единственном государственном языке – азербайджанском. При этом в Баку русский язык активно используется в повседневной жизни практически везде, а интенсивность использования снижается по мере отдаления от центра города. Многие госструктуры, крупные компании, онлайн-медиа имеют русскую версию своих сайтов.

Возможно, в силу его немногочисленности и некоторой обособленности от остального населения Азербайджана всему русскоязычному сообществу часто приписываются общие характеристики, в отношении которых есть ряд стереотипов разной степени правдивости.

Все русскоязычные – образованные и богатые?

В первую очередь, принято считать, что среди русскоязычных азербайджанцев выше доля лиц с высшим образованием. Теоретически у носителей русского языка, в самом деле, больше возможностей для расширения кругозора и самообразования, поскольку вообще информации на русском языке в разы больше, чем на азербайджанском. Тот факт, что местное русскоязычное население в основном сосредоточено в городах, тоже дает ему ряд преимуществ. Хотя в последнее время азербайджаноязычная молодежь вполне успешно утоляет информационный голод, пользуясь турецким языком.

Ильхам Алиев

Более того, бытует мнение, что русский в Азербайджане – как и в советский период – остается языком элиты, и что русскоязычные – сплошь состоятельное люди или, как минимум, побогаче азербайджаноязычных. Отчасти этот стереотип обусловлен тем, что правящая верхушка Азербайджана, строго говоря, тоже русскоязычная – и президент Ильхам Алиев, и его семья получали образование на русском языке.

Однако независимый экономист Тогрул Велиев уверен, что четкой корреляции между языковой принадлежностью и материальным положением в Азербайджане не существует: “Среди русскоязычных есть представители всех социальных слоев, люди с разным уровнем достатка. Кто-то из них живет в центре города (и эти люди больше других бросаются в глаза), кто-то – на выселках”.

При этом, по его словам, свободное владение русским языком действительно повышает шансы найти хорошую работу, но никаких гарантий не дает: “Сейчас в Азербайджане вообще ничто,  кроме наличия связей, не гарантирует успех и карьерный рост. Люди, оказавшиеся на высоких должностях, окружают себя друзьями, знакомыми, бывшими одноклассниками. Если такой человек – русскоязычный, то и окружение у него соответствующее. И наоборот”.

Среди крупных чиновников есть как азербайджаноязычные, так и русскоязычные. Своеобразным живым символом успешного русскоязычного чиновника (и предметом шуток) стал нынешний министр экономики 45-летний Микаил Джаббаров, который за пять лет успел поруководить тремя разными министерствами.

Негативное отношение в 90-х

Хотя в соцсетях или СМИ то и дело можно встретить негативные высказывание о “засилье” русского языка, этим недовольство обычно и ограничивается. По-настоящему негативное отношение к нему в Азербайджане было лишь в 90-х, на фоне распада СССР и подъема националистических настроений.

Новостройки Баку

Тогда некоторые родители забирали своих детей из русских школ. Так поступили и родители Араза Зейниева: “Я учился в пятом классе и был даже рад сменить обстановку и познакомиться с новыми ребятами. Дома мы общались по-азербайджански, так что с учебой проблем не возникло. Но теперь вспоминаю и понимаю, что в азербайджанской школе царила куда более консервативная атмосфера, и это проявлялось во всем, включая отношения учителей к ученикам”.

Дальше у Араза была турецкая школа с религиозным уклоном, где нравы царили еще более строгие. Отчасти влиянием такой обстановки на Зейниева в детстве он объясняет то, что вырос в итоге в убежденного левака. Сейчас Аразу 42 года, он живет в Баку, свободно говорит по-русски, но русскоязычных людей в его окружении единицы: “Русскоязычные и азербайджаноязычные люди живут в разных мирах в одной стране, у них слишком мало точек пересечения. За редким исключением – когда люди сходятся на почве каких-то общих интересов, идеологических воззрений и худо-бедно преодолевают этот барьер”.

Популярность “русского сектора”

Нынче тенденция обратная – все больше азербайджаноязычных семей отдают детей в “русский сектор” школ, чтобы они бесплатно выучили востребованный в стране и мире язык. К тому же считается, что в “русском секторе” образование лучше. Наплыв туда создает проблемы, в первую очередь, практического характера – классы разрастаются до 40-50 человек, учителя с ними не справляются.

Чтобы как-то взять ситуацию под контроль, с недавних пор даже введен специальный экзамен по русскому языку для первоклашек, претендующих на учебу в “русском секторе”. А для его выпускников, в свою очередь, есть уже экзамен по азербайджанскому, сдать который с первого раза удается далеко не всем – уровень преподавания государственного языка в “русском секторе” очень низкий (как верно и обратное).

Некоторые деятели видят в такой популярности “русского сектора” школ угрозу даже национальным интересам. И вообще, на их взгляд, ненормально, что в государственных школах за казенный счет ведется обучение на иностранном языке. Один из самых ярых сторонников закрытия “русских секторов” – Эркин Гадирли, член либеральной оппозиционной партии “Республиканская альтернатива” и единственный представитель оппозиции в парламенте Азербайджана.

Дискуссии о будущем русского языка

Сам будучи выпускником “русского сектора”, он убежден, что “все преимущества обучения в нем закончились с развалом СССР”, и что сохранения традиции использования русского языка означает, помимо прочего, уязвимость перед российской пропагандой. Также, по его выражению, в”русском секторе” школ “нет национального духа”.

Гадирли подчеркивает, что не предлагает закрыть “русский сектор” в одночасье. По его словам, этот процесс должен быть постепенным и займет примерно десять лет: “Конечно, надо дать возможность тем, кто уже учится в “русском секторе”, закончить обучение. Использовать различные способы мотивации перехода в “азербайджанский сектор”. Но важно прекратить прием “в русский сектор”.

Такого рода дискуссии ведутся уже очень давно, но на политику властей и на реальное положение в языковой сфере никак не влияют. Правительство в них не вмешивается и явно не собирается ограничивать распространение русского языка в Азербайджане. Чем, кстати, некоторые наблюдатели объясняют лояльность русскоязычного населения к нынешним властям – дескать, при них оно ощущает себя более защищенным.

“Немецкая волна”