Первая часть статьи –здесь
Религиозно-богословское значение творческого наследия аль-Газали неоценимо и , наверное поэтому для нас, простых верующих во многом сложно. Поэтому здесь постараемся об этом написать как можно более просто и понятно.
Вплоть до сегодняшнего дня в практике ислама существует условное (но в чем-то и значимое разделение) на «суфиев» и «салафитов». Для первых ислам- это прежде всего мистическо-духовная практика, иногда даже выходящая за пределы канонов ислама, для вторых важно строгое и скрупулезное следование молитвенной и духовной традиции, восходящей к Благословенному Пророку и его сподвижникам, другими словами, соблюдение установленной религиозной традиции.
Это «условное разделение» существует в определенной мере и в современном, в том числе российском, исламе.Скорее, к сожалению, чем к счастью.
Традиция суфизма и его мистики восходит, видимо, еще к доисламским временам. В «сире» ( жизнеописании Пророка Мухаммада) ибн Исхака говорится, что «суфиями» именовалась особая группа жителей Мекки, надзирающая за Каабой и поддерживавшая порядок в этом святом месте. О том, что они обладали каким-то особенными и недоступными для других знаниями и навыками, «сира» не упоминает. Тем не менее в дальнейшем для активно развивающегося в исламе мистицизма применялся «суфизм». А его последователи именовались суфиями.
Характерно, что суфизм получил большее распространение не в арабском «ядре» мусульманского мира, а в странах, где происходит соприкосновение с другими религиями и культурами. Поэтому в науке даже принято условное деление различных направлений суфизма на «багдадский « и «персидский» или «хорасанский» (по названию самой восточной провинции Ирана – Хорасан). «Багдадский суфизм» предполагает, что суфизм существует и может практиковаться только в рамках религии ислама и вступление на суфийский путь возможно только при соблюдении всех норм, касающихся исповедания веры и поведения верующего в бытовой и общественной жизни. Иначе говоря, строгое соблюдение шариата есть непременное и обязательное условие выхода на путь «тариката» то есть практики суфизма. Последователи же «хорасанских» направлений суфизма считают, что мудрость и принципы суфизма выходят за рамки ислама и поэтому их последователями могут быть и те, кто исповедует иные религии. Это разделение, в определенной степени сохраняется и поныне.
Нужно сказать, что на протяжении всей истории ислама отношения между условными ортодоксами «салафитами» и «суфиями» не были и не являются беспроблемными. Однако острого антагонизма по этой линии , в целом, нет. И в этом косвенная заслуга аль-Газали, как «моджадида». Он первый, кто сумел на уровне философской и богословской мысли ислама гармонизировать «суфизм» и «салафизм».
Из первой части нашего повествования мы помним, что однажды аль-Газали оставил солидную и престижную работу преподавателя в Багдаде и отправился в одиночное путешествие по мусульманским странам и святым местам. И впоследствие он вел аскетический, уединенный обрваз жизни.
Значит ли это, что «довод ислама» разрываясь много лет между «суфизмом» и ортодоксией, религиозностью, во-многом внешней, в конечном итоге сделал выбор в пользу суфизма?
Cам аль-Газали писал о суфизме так: « У меня не осталось сомнения в том что учение суфиев является дорогой, ведущей к Аллаху Всевышнему, их путь-прекрасным путем, а образ жизни- благородным. Я пришел к выводу, что их нравы, действия и поступки, видимые и тайные состояния имеют своим источником светоч пророчества. Что же говорить об учении, первая стоянка (макуф) которого- это очищение сердце от всего, помимо Аллаха, а последняя – поглощение сердца поминанием Аллаха и отречение от всего этого мира и того. Что находится в нем. Как в молитве» ( аль-Газали «аль –Мункизин ад-дал» цит. По Р. Фахретдин «Имам Газали» М. 2022, с.64).
Но для аль-Газали выход на путь суфийских аскетических практик не был самоцелью, на котором он стремился познать глубины духовности, недоступные другим. Ведь в таком подходе есть и определенная доля эгоизма. Нет, с помощью суфизма аль-Газали ответил на фундаментальный вопрос-о цели получения различных знаний и опыта. Именно соединение суфийского опыта с ортодоксальными исламскими знаниями дало на этот вопрос такой ответ: знания нужны для улучшения морально-нравственной природы человека, что необходимо для приближения его к Богу. А ведь именно это последнее является целью не только отдельных мистиков и мистических течений, но краеугольным камнем ислама. Да и всех религий человечества. Знание как самоцель может не дать человеку ничего, кроме ненужного груза для его разума . Равно как и аскетизм без цели, может привести человека к нравственной пустоте и даже развитию «нафса» (эгоистичной души). Суфийский же путь соединенный с трудом по получению знаний выводит человека на цель всей жизни и мироздания-Аллаха Всевышнего.
В своей «Книге знаний» ( Китаб уль-илм), вошедшей в пятитомный трактат «Воскрешение наук о вере» аль-Газали дает важнейшие наставления о том, какими должны быть ученик и учитель, и какие науки следует изучать людям, что бы это не было пустым времяпровождением.
К обучению ученику следует приступать, очистив свою душу от развращенности. Ведь знание является поклонением сердца, единственным и истинным посредником приближающим человека к Богу. И как намаз недействителен без омовения, так и поклонение сердца недействительно и невозможно без очищения нравов. Поскольку на время обучения необходимо отдалиться от всего беспокоящего душу, ученикам лучше отправляться за получением знаний в чужие края…
Следует получать долю знаний во всех дисциплинах, необходимых как для религии, так и практической жизни.. Знания необходимо получать постепенно в должном порядке. В том случае, когда жизнь и отсутствие времени не позволяют изучить множество из них, требуется выбрать один, наиболее важный с точки зрения практической пользы и морально-духовного развития. И изучать его досконально. Также не следует приписывать ошибку, свойственную отдельным представителям той или иной науки, самой науке, как таковой. Ведь из оплошности одного ученого вовсе не следует ложность его научной дисциплины. Необходимо также четко знать, какими достоинствами, для земного или небесного бытия, обладает та или иная наука. И заниматься ею не для снискания благ земных, но для «украшения души добродетелью».
Говоря об учителях, Газали особенно подчеркнул, что эти люди должны видеть в учениках своих детей.Им следует избегать злонравия и унижения по отношению к ученикам.Но одновременно в учениках следует всячески пресекать такое качество, как развращенность души и тела.
Для учителя являющегося специалистом лишь в одной области науки неприемлемо порицать и осуждать другие сферы знания. Не следует также перегружать душу и разум ученика, давая ему больше знаний, чем он может уразуметь. Не нужно спешить его знакомить со спорами и рассуждениями отдельных ученых. Также учитель должен быть учителем не только на словах, но и в делах « не опровергая своими поступками того, чему обучали его уста».
Все науки аль-Газали разделяет на «шариатские» и «нешариатские». «Шариатскими» он считает те знания, которые были ниспосланы через пророков, а «нешариатскими»- знания, получаемые через посредства разума (например, арифметика). Или опыта (медицина).
После этого ученый разделяет «нешариатские знания» еще на три части – «похвальные», «порицаемые» и «дозволенные». «Похвальные науки» в свою очередь делятся на обязательные для мусульман (фард кифайя) и «науки превосходства» (фазилат). К обязательным наукам относятся, например, медицина (она необходима для поддержания и сохранения человеческой жизни) или арифметика, необходимая в торговле, да и в быту). Однако более глубокое изучение тайн мира этого и потустороннего являются частью «фазилата». При этом колдовство, магию, фокусы и плутовство Газали причислял к «порицаемым наукам». А поэзию и историю – к дозволенным направлением познания.
Геометрию с арифметикой, «илахият» (изучение самости Всевышнего и Его качеств, теологию, иначе говоря), а также естественные науки аль-Газали объединил в философию. Он дал такие характеристики использованию этих знаний.1) Геометрия и арифметика при условии умеренности в их изучении являются дозволенными науками. 2) Логика и теология относятся к каламу 3) некоторые разделы естественных наук противоречат религии, а некоторые являются излишними.
О каламе в целом аль-Газали сказал « Та его часть, которая опровергает религиозные нововведения является «фард кифайя», а части не связанные с религией, равно как и схоластические споры-порицаемое нововведение». Особенно в последней фразе коротко и ясно продемонстрировано научное мировоззрение аль-Газзали, как синтез суфизма и салафитской ортодоксии.
В рамках медийной статьи мы можем представить даже не маленькую, а совсем-совсем крошечную часть наследия имама аль-Газали. Но и приведенных фактов и мыслей достаточно, чтобы подтвердить выдающееся место этого «довода ислама» в исторической цепочке моджадидов.
ИАЦ «Время и мир».