Военные в Мьянме устроили путч утром 1 февраля, отказавшись делить власть с партией “Национальная лига за демократию”(НЛД) и ее лидером Аун Сан Су Чжи, которую многие считали до этого момента фактическим руководителем государства. При этом сама Аун Сан Су Чжи и другие члены ее партии были задержаны. Сейчас политик, а также президент Мьянмы Вин Мьин, по данным НЛД, находятся под домашним арестом.
DW обсудила события последних дней в Мьянме с находящимся там представителем международной консалтинговой фирмы Covenant Consult Тимом Шрёдером (Tim Schröder). По его словам, ситуация в городе Янгон, являвшемся столицей Мьянмы с 1989 по 2005 годы, сейчас спокойная, хотя и напряженная. “В понедельник (1 февраля. – Ред.) перед магазинами образовались огромные очереди, везде были пробки, но полиции видно не было”, – рассказывает очевидец. “Наши сотрудники подтверждают, что на улицах было довольно мало военных”, – продолжает он.
Вспоминая антиправительственные протесты буддийских монахов 2007 года, получившие название “шафрановой революции”, Шрёдер говорит, что тогда все было совсем иначе: грузовики с солдатами можно было увидеть повсеместно.
Сомнения в призывах к протестам со стороны Аун Сан Су Чжи
По словам Шрёдера, соцсети в Мьянме сейчас переполнены выражениями гнева со стороны молодых жителей страны. Кроме того, в интернете распространяется множество теорий заговора. “Чему сейчас можно верить, непонятно”, – констатирует предприниматель. То же относится и к призывам к протестам и сопротивлению, опубликованным от лица Аун Сан Су Чжи на одном из аккаунтов партии “Национальная лига за демократию” в соцсети Facebook. Об этом призыве подробно писала газета Irrawaddy.
Как отмечает в беседе с DW польский политолог и специалист по Мьянме Михал Лубина, “эти призывы идут вразрез со всем, за что годами боролась Аун Сан Су Чжи”.
Многие эксперты и наблюдатели, а также большинство жителей страны не рассчитывали на возможность военного переворота. Всего за несколько часов до путча представители вооруженных сил Мьянмы заявляли, что посольства других государств, предупреждающие о вероятности такого развития событий, “неправильно поняли контекст происходящего”.
Военные в Мьянме считают свои действия легитимными
С точки зрения военных в Мьянме, они действовали в рамках закона. В соответствии с конституцией, принятой в 2008 году, президент Мьянмы после совещаний с Национальным советом по обороне и безопасности может объявить чрезвычайное положение сроком на один год, если суверенитет страны окажется под угрозой. При этом в сложившейся ситуации неясно, кто объявил режим чрезвычайного положения – назначенный партией НЛД президент Вин Мьин или утвержденный военными в должности вице-президента Мьин Све.
С точки зрения военных, объявление режима ЧП было необходимо потому, что назначенная гражданским правительством избирательная комиссия не стала проверять высказанные некоторыми оппозиционными партиями обвинения в фальсификации прошедших 8 ноября 2020 года парламентских выборов.
По официальным данным, победу на них одержала партия НЛД, набрав 83 процента голосов. Со своей стороны, военные утверждают, что избирательные списки были подделаны, благодаря чему оказались учтены 8 миллионов незаконных голосов.
Путч произошел 1 февраля потому, что правительство Мьянмы собиралось разрешить новому парламенту собраться, несмотря на обвинения в манипуляции результатами выборов. В заявлении офиса президента, подписанного поддерживающим военных вице-президентом Мьином Све, говорилось, что он приветствует передачу власти вооруженным силам. “Поскольку правительство и избирательная комиссия не были в состоянии решить эту проблему (связанную с обвинениями в манипуляциях на выборах. – Ред.), неоспоримой обязанностью вооруженных сил Мьянмы являлось применение статьи 417 конституции для объявления чрезвычайного положения”, – указано в документе.
Плохая коммуникация и задетая гордость военных Мьянмы
Обвинения в фальсификации выборов политолог Лубина считает несостоятельными. “Не думаю, что во время выборов происходили существенные подтасовки, – говорит он. – В общем и целом эти выборы были свободными и честными”.
По мнению Ханса-Берндта Цёлльнера (Hans-Bernd Zöllner) – автора исследования о парламентских выборах в Мьянме, – военным было важно не столько оспорить победу партии НЛД, сколько добиться того, чтобы эта партия тщательно расследовала случаи возможных фальсификаций. В глазах представителей вооруженных сил Мьянмы, реакция НЛД на обвинения в манипуляциях не соответствовала их представлениям о “дисциплинированной демократии”, как военные называют созданную ими в 2008 году политическую систему, указывает ученый.
Таким образом, одной из причин военного переворота в Мьянме могла стать плохая коммуникация между двумя главными политическими лагерями страны – партией НЛД и ее лидером Аун Сан Су Чжи, с одной стороны, и военными, с другой.
В прошлом, когда в 2015 году поддерживаемая военными Партия солидарности и развития Союза также потерпела сокрушительное поражение на выборах, Аун Сан Су Чжи искала диалога с тогдашним президентом, бывшим генералом Тейном Сейном, и верховным главнокомандующим вооруженными силами.
Однако после выборов 2020 года партия НЛД проигнорировала военных и их критику. Это могло задеть их гордость, ведь военные в Мьянме считают себя блюстителями созданной ими в 2008 году политической системы, полагает Цёлльнер.
Это мнение разделяет и польский политолог Лубина. “В итоге военные в Мьянме не увидели для себя иного выхода, кроме как захватить власть и таким образом спасти свою репутацию”, – считает он. Теперь представители вооруженных сил собираются самостоятельно проверить выдвинутые ими обвинения в фальсификации выборов и организовать новое голосование.
Чего добились военные после путча в Мьянме
Со стороны решение вооруженных сил Мьянмы захватить власть в стране кажется нелогичным. Ведь политическая система гарантирует военным большое влияние. “Им нужно было лишь дождаться, пока партия НЛД потеряет популярность из-за пандемии COVID-19 или слабеющей экономики. Созданная военными система позволяла им пользоваться обширными возможностями в политике и экономике, не неся ни за что ответственности”, – подчеркивает эксперт по Мьянме Лубина.
Теперь же, после путча, авторитет Аун Сан Су Чжи в стране только окреп. “Вне зависимости от того, как будет развиваться ситуация, люди станут говорить, что, не случись военного переворота и останься Аун Сан Су Чжи у власти, все было бы гораздо лучше”, – прогнозирует политолог.
Реакция Китая на военный переворот в Мьянме
Захват военными власти в Мьянме, несомненно, отразится на отношениях этой страны с другими государствами. Об этом говорят, в первую очередь, реакции из Европы и высказанные Вашингтоном угрозы санкций.
В то же время Китай, являющийся влиятельным северным соседом Мьянмы, пока сдержанно реагирует на происходящее там.
А
Так, рассказывая о смене власти в Мьянме, китайское государственное информагентство “Синьхуа” предпочло использовать формулировку “масштабная перестановка в кабинете министров”. Всего три недели назад верховный главнокомандующий вооруженными силами Мьянмы провел встречу с главой МИД КНР Ваном И, на которой подчеркнул важность “братских отношений” двух стран.
Политолог Лубина считает, что Китай выступит в защиту нового правительства Мьянмы в Совбезе ООН. “Китаю нужно сейчас только дождаться, чтобы ситуация в Мьянме ухудшилась из-за растущего международного давления. Чем выше это давление, тем сильнее будет зависимость Мьянмы от Пекина”, – говорит эксперт.
Ислам в Мьянме – возникнут ли проблемы
Абсолютное большинство населения Мьянмы ( Бирмы), в том числе титульная нация-бирманцы (бамар), а также ряд других народов традиционно исповедует буддизм. Мусульман, как христиан, чуть более 4% населения, однако эти официальные данные многие в мире считают заниженными/ Cами же лидеры мусульман Мьянмы оценивают долю последователей этой религии в стране в 10% от ее населения. Большая часть мусульмн Мьянмы – сунниты, есть ахмадийская община в бывшей столице Янгоне (Рангуне).
Основные груупы мусульман страны:
Мусульмане- бамар (бирманцы)., потомки от браков индийских мусульман и бирманских женщин. Составляют более чем половину мусульман страны. В материальной и бытовой культуре не отличаются от бирманцев-буддистов.
Мусульмане-пашу малайского происхождения, проживающие в кавтаунге.
Мусульмане-патай китайского происхождения.
Группа потомков мусульман индийского происхождения, компактно проживающая в бывшей столице Янгоне (Рангуне).
Мусульмане бенгальского происхождения, выходцы из Индии и Бангладеш т.н. «рохинья», расселенные на территории Мьянмы еще во времена британского владычества и проживающие в северном штате Рохинья (Аркан)
Мусульмане камейн, видимо потомки выходцев из Индии персидского происхождения. Так же живут в штате Рохинья (Аркан), говорят на местном языке. Официально признаны правительством как этнорелигиозная группа- составная часть бирманской нации.
Из всех этих групп проблемную, можно даже сказать, «горячую» точку представляют собой мусульмане-рохинья. Уже во время незавтсимой Мьянмы (Бирмы) они были лишены гражданства.Вокруг рохинья последовательно создавалась атмосфера обструкции и социальной неприязни. Считалось почему-то, что их социально-экономический статус выше, чем у коренных бирманцев, и таким образом из бенгальцев-рохинья сделали что-то вроде местных «евреев», хотя вряд ли это можно было отнести ко всем рохинья. В 2012 году начались погромы рохинья, продолжившиеся в 2017-2018 году. Характерно, что инициаторами погромов выступили националистически настроенные буддийские монахи, хотя одним из краеугольных камней учения буддистов является «ахимса»- ненасилие. Это вылилось в конфликты с человеческими жертвами в 2012,2016, и 2017-2018 гг. Часть рохинья бежали в Бангладеш, где живут в лагерях в сложных условиях, часть начала вооруженное сопротивления, усугубив и без того напряженную обстановку в северных районах страны.
Каковы перспективы мусульманской ( точнее рохинья) проблемы в свете переворота в Мьянме? Надо сказать, что даже при «гражданском» правительстве Аун Сан Джи острота «проблемы рохинья» сохранялась, а военные- основная реальная политическая сила страны почти открыто поддерживала антимусульманское насилие. Думеатся, если военные и связанные с ними политические силы укрепят свою власть, то в целях укрепления «светского» характера государства ( в котором, правда, буддийская религия, понимется как часть национальной культуры и самосознания), а также учитывая формирование негативного образа ислама в мире в целом, очень вероятно усиление репрессий против рохинья и, возможно, других мусульманских групп.
ВиМ по материалам Deutsche Welle и другим источникам.
На снимке – мечеть ахмадийя в Янгоне ( Рангун), бывшей столице Мьянмы ( Бирмы)